Неточные совпадения
Засим это странное явление, этот съежившийся старичишка
проводил его
со двора, после чего велел ворота тот же час запереть, потом обошел кладовые, с тем чтобы осмотреть, на своих ли местах сторожа, которые стояли на всех углах, колотя деревянными лопатками в пустой бочонок, наместо чугунной доски; после того заглянул в кухню, где под видом того чтобы попробовать, хорошо ли едят люди, наелся препорядочно щей с кашею и, выбранивши всех до последнего за воровство и дурное поведение, возвратился в свою комнату.
Можно было пройти по всему дому насквозь и не встретить ни души; легко было обокрасть все кругом и
свезти со двора на подводах: никто не помешал бы, если б только водились воры в том краю.
Я простился
со всеми: кто хочет
проводить меня пирогом, кто прислал рыбу на дорогу, и все просят непременно выкушать наливочки, холодненького… Беда с непривычки! Добрые приятели
провожают с открытой головой на крыльцо и ждут, пока сядешь в сани, съедешь
со двора, — им это ничего. Пора, однако, шибко пора!
Николай Иваныч человек
со влиянием: он известного конокрада заставил возвратить лошадь, которую тот
свел со двора у одного из его знакомых, образумил мужиков соседней деревни, не хотевших принять нового управляющего, и т. д.
Настоящая гульба, впрочем, идет не на улице, а в избах, где не сходит
со столов всякого рода угощение, подкрепляемое водкой и домашней брагой. В особенности чествуют старосту Федота, которого под руки, совсем пьяного,
водят из дома в дом. Вообще все поголовно пьяны, даже пастух распустил сельское стадо, которое забрело на господский красный
двор, и конюха то и дело убирают скотину на конный
двор.
Продрогнув на снегу, чувствуя, что обморозил уши, я собрал западни и клетки, перелез через забор в дедов сад и пошел домой, — ворота на улицу были открыты, огромный мужик
сводил со двора тройку лошадей, запряженных в большие крытые сани, лошади густо курились паром, мужик весело посвистывал, — у меня дрогнуло сердце.
Воровать я — верно — пробовал, только — неутешно вышло: затеял я у купца коня
свести со двора, ну — не сумел, поймали, начали, конешное дело, бить, били-били — в полицию оттащили.
Я весь день
возил на себе снег
со двора в поле, очень устал, мне хотелось спать, но Павел просил меня...
Любовь его росла беспрерывно, тем более что ничто не развлекало его; он не мог двух часов
провести, не видавши темно-голубых глаз своей жены, он трепетал, когда она выходила
со двора и не возвращалась в назначенный час; словом, ясно было видно, что все корни его бытия были в ней.
Зимой сюда
свозили со дворов и улиц «чистый», цвета халвы, снег, тут же он таял, и все это, изрытое ямами и оврагами пустопорожнее место покрывалось мусором, среди которого густо росли бурьян, чертополох и лопухи и паслись козы.
— Андрюшка! — сказал Кручина одному из слуг. —
Отведи его на село к приказчику; скажи, чтоб он угостил его порядком, оставил завтра отобедать, а потом дал бы ему любого коня из моей конюшни и три золотых корабленика. Да крепко-накрепко накажи ему, — прибавил боярин вполголоса, — чтоб он не спускал его
со двора и не давал никому, а особливо приезжим, говорить с ним наедине. Этот колдун мне что-то очень подозрителен!
Илья повторил клятву, и тогда Яков
отвёл его в угол
двора, к старой липе. Там он снял
со ствола искусно прикреплённый к нему кусок коры, и под нею в дереве открылось большое отверстие. Это было дупло, расширенное ножом и красиво убранное внутри разноцветными тряпочками и бумажками, свинцом от чая, кусочками фольги. В глубине этой дыры стоял маленький, литой из меди образок, а пред ним был укреплён огарок восковой свечи.
У Осьмушникова крестил дочку, у Колупаева разыгрывал роль свата, у Прохорова — едва не
свел со двора жену (разумеется, этого на деле не было, а были «насмешки», в которых я фигурировал в качестве соблазнителя).
— Прежде нежели Лиза могла опомниться, он вывел ее из кабинета и сказал слуге: «
Проводи эту девушку
со двора».
Брат Павлин
провел Половецкого сначала к себе на скотный
двор. Монашеское хозяйство было не велико: три лошади и десятка два кур. За скотным
двором шел большой огород
со всяким овощем. Брат Павлин, видимо, гордился им особенно.
На
дворе было тихо; деревня по ту сторону пруда уже спала, не было видно ни одного огонька, и только на пруде едва светились бледные отражения звезд. У ворот
со львами стояла Женя неподвижно, поджидая меня, чтобы
проводить.
Нил Митрич Милов — зовётся в деревне Мил Милычем за свой тихий нрав. Мужичок маленький, задумчивый, даже и в красной рубахе он серый, как зола, ходит сторонкой, держится вдали от людей, и линючие его глаза смотрят грустно, устало. И жена у него такая же, как он, — молчаливая, скромная; две дочери у них, семи и девяти лет. Перед пасхой у Милова за недоимки корову
свели со двора.
— Пустых речей говорить тебе не приходится, — отрезал тысячник. — Не
со вчерашнего дня хлеб-соль
водим. Знаешь мой обычай — задурят гости да вздумают супротив хозяйского хотенья
со двора долой, найдется у меня запор на ворота… И рад бы полетел, да крылья подпешены [Подпешить — сделать птицу пешею посредством обрезки крыльев.]. Попусту разговаривать нечего: сиди да гости, а насчет отъезда из головы выкинь.
Смолокуров
проводил его до крыльца, а когда Чубалов, севши в телегу, взял вожжи, подошел к нему и еще раз попрощался. Чубалов хотел было
со двора ехать, но Марко Данилыч вдруг спохватился.
Все лезут к Софронушке про судьбу спросить, а иным хочется узнать: какой вор лошадушку
свел со двора, кто новину с луга скрал, кто буренушке хвост обрубил, как забралась она в яровое, какой лиходей бабу до того испортил, что собакой она залаяла, а потом и выкликать зачала.
Мы уже развязали свои мешки и складывали эту значительную по нашим средствам сумму, как вдруг она оказалась вовсе не нужною, потому что утихший на мгновение крик снова раздался с удвоенной силой, и Кирилл слетел с шумом и грохотом с крыльца, проворно схватил под уздцы свою уже запряженную тройку и
свел ее
со двора, а потом вскочил на облучок и поехал рысью.
Домика, куда он
провожал ее, не мог он распознать; ходил справляться, где живет следователь Рудич; ему сказали — где; он два раза прошел мимо окон. Никого не было видно, и, как ему показалось, даже как будто господа уехали, потому что
со двора в трех окнах ставни были заперты, а с улицы шторы спущены.
Когда Петр Ананьев крикнул «слово и дело», его тотчас же
со двора помещика Филимонова
отвели в тайную канцелярию.
В грамотах своих к иностранным государям он стал именоваться царем и императором. При
дворе завел царские обычаи и чины, как было у греческих царей; иностранных послов стал принимать в порфире, в шапке древнего греческого императора Константина Мономаха, в его бармах и
со скипетром в руке. Все эти царские украшения были Софьино приданое и привезены ею.
До Марьи Петровны, которая всю ночь не могла сомкнуть глаз и
провела ее перед открытым окном своей комнаты, так как чувствовала, что задыхается от недостатка воздуха, вследствие внутреннего волнения от горечи разлуки с любимым человеком и тревоги за неизвестное будущее, долетели
со двора шумные возгласы прислуги.
Волгин не вышел в сени
проводить Горлицыну, чтобы из этого не сделали какого-нибудь заключения дворовые их люди и хозяева постоялого
двора, охотники, как и вся братия их, выводить из всякой безделицы догадки своего рода. Для этой же причины он не хотел ехать вслед за ней. Между тем сильно затронула и его сердце интересная Катя Горлицына
со всею романтическою обстановкой настоящего дня.
При
дворе завел царские обычаи и чины, как было у греческих царей; иностранных послов стал принимать в порфире, в шапке древнего греческого императора Константина Мономаха, и в его бармах и
со скипетром в руке.
Эта болезнь оставила в А. П. большие воспоминания. Это была первая тяжкая болезнь, какую он испытал в жизни, и именно ей он приписывал то, что уже
со студенческих лет стал хворать жестоким геморроем. Постоялый же
двор, в который
завозил его Иван Парфентьевич, и симпатичные евреи выведены им в «Степи» в лице Моисея Моисеевича, его жены и брата Соломона.
— С Богом! — сказал Ефим, надев шляпу, — вытягивай! — Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде
со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей,
провожая их.